Purpose: The purpose of this study was to identify genes in the placenta of monosomy X embryos whose methylation abnormalities may be associated with embryonic death. Methods: Methylation levels were assessed via reduced representation bisulfite sequencing of the chorionic villi of embryos from 8 spontaneous abortions during the first trimester of pregnancy with the 45,X karyotype and 7 embryos from medical abortions with the 46,XX and 46,XY karyotypes. The methylation levels of several identified differentially methylated genes were analyzed in 22 embryos from spontaneous abortions with monosomy X compared with 11 embryos from medical abortions using targeted bisulfite massive parallel sequencing. Results: Compared with embryos with 46,XX and 46,XY karyotypes, respectively, differentially methylated CpG sites in embryos with monosomy X were located in 831 and 254 differentially methylated genes (DMGs). However, only 74 DMGs were unique for 45,X embryos after subtraction of the DMG of spontaneously aborted embryos with a normal karyotype (n = 4). Compared with embryos of both sexes, 48 genes in embryos with monosomy X were differentially methylated, 21 of which are important in normal placental and embryonic development and whose dysregulation is linked to preeclampsia and embryonic death. Targeted analysis confirmed that the ALCAM gene is hypermethylated and that the BDH1 gene is hypomethylated in embryos with monosomy X. Conclusion: Aberrant methylation of genes involved in placentation, proliferation, and cell differentiation has been detected in spontaneously aborted embryos with monosomy X. These disorders may be associated with the high lethality of embryos with monosomy X.

Dopamine receptor inhibition underlies both the therapeutic and adverse effects of antipsychotics, but the mechanisms modulating these effects in patients with schizophrenia remain incompletely understood. Hyperprolactinemia (HPRL), a direct consequence of D2 dopamine receptor blockade, provides a unique clinical model to investigate how genetic variation in glutamatergic signaling influences the downstream effects of dopaminergic disruption. We hypothesized that polymorphisms in GRIN2A and GRIN2B, encoding NMDA glutamate receptor subunits, modify the neuroendocrine consequences of dopamine receptor inhibition. By studying antipsychotic-induced HPRL, we aimed to demonstrate that NMDA receptor genetic variants shape the functional outcomes of dopaminergic perturbation.
In a cross-sectional analysis of 536 schizophrenia patients, we measured prolactin levels—a sensitive biomarker of D2 receptor inhibition—and genotyped 23 GRIN2A/GRIN2B variants. Logistic regression assessed gene-drug relationships while controlling for clinical covariates.
NMDA receptor genetic variation significantly influenced susceptibility to HPRL, with distinct effects observed between antipsychotic classes with the highest effect for the typical antipsychotics, which are D2 dopamine receptor antagonists. This demonstrates that glutamatergic genotypes predict interindividual variability in the neuroendocrine response to dopamine receptor blockade.
These results provide the first clinical evidence in support of the hypothesis that NMDA receptor polymorphisms modulate the effects of dopaminergic inhibition in schizophrenia. Beyond HPRL, this dopamine-glutamate relationships paradigm may extend to other clinical outcomes of antipsychotic treatment, including therapeutic response and neurological side effects. Our findings underscore the importance of glutamatergic pathways in determining the functional consequences of dopamine receptor targeting.

The role of the genetic component in the development of schizophrenia and the formation of its clinical heterogeneity has been proven. To conduct a pilot associative analysis between positive and negative schizophrenia symptoms and polymorphic variants of the Transcription Factor 4 (TCF4) gene. The study included 373 patients with schizophrenia of Caucasian ethnicity, who underwent a comprehensive clinical examination, and a control group consisted of 194 mentally and somatically healthy individuals. Genotyping of three polymorphic variants of the TCF4 gene was carried out in the studied samples (rs2958182, rs8766, and rs9636107). Statistical analysis of the results was performed using Statistica for Windows V.12.0. Association analysis in SNPs was conducted using the chi-square criterion and Bonferroni correction. Groups of schizophrenia patients and healthy individuals were compared for selected TCF4 gene polymorphisms. No statistically significant differences in genotype and allele frequencies were found. The AA genotype and the A allele of the rs2958182 polymorphic variant, as well as the A allele of the rs9636107 polymorphic variant, had an effect predisposing to the predominance of negative symptoms. The TT genotype and the T allele of the rs2958182 polymorphic variant, as well as the G allele of the rs9636107 polymorphic variant, were statistically significantly more common among patients with leading positive symptoms. As a result of the study, associations of the polymorphic variant TCF4 rs2958182 and TCF4 rs9636107 with the leading symptoms of schizophrenia were discovered for the first time in Caucasian populations of the Siberian region. The obtained data confirm the contribution of the genetic component to the formation of clinical heterogeneity of schizophrenia and open up prospects for further search for genetic markers in order to prevent an unfavorable outcome of the disease.

Цель исследования. Изучить клинико-анамнестические особенности у пациенток с различными формами недостаточно гороста плода для определения факторов риска развития этого осложнения беременности.
Материал и методы. В исследование включены 329 пациенток, которые в зависимости от исходов беременности были разделены на 3 группы: в 1-ю (основную) группу вошли 165 женщин, беременность которых осложнилась недостаточным ростом плода. Основная группа была разделена на 2 подгруппы: 1a — 72 пациентки, беременность которых осложнилась
развитием маловесного для гестационного возраста (МГВ) плода, 1b — 93 пациентки, беременность которых осложнилась задержкой роста плода (ЗРП). Во 2-ю (сравнения) группу включили 164 пациентки, беременность которых закончилась рождением живого доношенного ребенка без признаков недостаточного роста. У всех пациенток изучены соматический
и акушерский анамнез, течение беременности.
Результаты. Показано, что пациентки моложе 20 лет чаще встречались в подгруппах МГВ и ЗРП (отношение шансов (ОШ) 5,8; 95% доверительный интервал (ДИ) 1,450—23,039; p=0,010 и ОШ 4,4; 95% ДИ 1,102—17,322; p=0,039 соответственно). Анализ акушерского анамнеза показал, что преждевременные роды в группе МГВ встречались чаще, чем в группе сравнения
(ОШ 2,8; 95% ДИ 1,077—7,165; p=0,038). Недостаточный рост плода в предыдущую беременность чаще встречался у женщин основной группы и увеличивал шанс данного осложнения беременности в настоящую беременность: в 4,3 раза (ОШ 4,3; 95% ДИ 1,282—14,330; p=0,016) для ЗРП и в 3,7 раза (ОШ 3,7; 95% ДИ 0,994—13,306; p=0,072) для МГВ плода. Рубец на матке у пациенток группы МГВ встречался чаще, чем в группе сравнения (ОШ 2,4; 95% ДИ 1,143—4,867; p=0,029). Ранний токсикоз и гестационный сахарный диабет у пациенток группы ЗРП встречался чаще, чем в группе сравнения (ОШ 3,1; 95% ДИ 1,622—6,011; p<0,001 и ОШ 2,1; 95% ДИ 1,181—3,829; p=0,014).
Заключение. В исследовании выявлены новые факторы риска недостаточного роста плода. Необходимо учитывать возраст пациентки, наличие рубца на матке, преждевременных родов, недостаточного роста плода в предыдущую беременность, раннего токсикоза, гестационного сахарного диабета с целью своевременной оценки риска недостаточного роста плода.

 Вариации числа копий участков ДНК (CNV), встречающиеся у пациентов с расстройствами нейропсихического развития (РНПР), обнаруживаются и в материале спонтанных абортов (СА). Проведен поиск изменений числа копий участков ДНК, ассоциированных как с рождением ребенка с РНПР, так и с абортивными исходами беременности. Показано, что CNV чаще встречаются у пациентов от матерей с СА в анамнезе (p = 0,03). Микродупликации 2q23.1, 3q29, 16p11.2, вероятно, могут влиять на пренатальный и постнатальный периоды развития.

Введение. Разработка отечественной панели ДНК-зондов для выявления наиболее частых хромосомных аберраций является критически важной задачей для обеспечения независимой и качественной молекулярно-цитогенетической диагностики в Российской Федерации.
Цель. Разработка отечественной панели ДНК-зондов для определения хромосомных аберраций.
Методы. Способ получения панели ДНК-зондов для определения хромосомных аберраций включал разработку зондов с использованием длинных последовательностей ПЦР-амплификатов с последующим формированием ДНК-библиотек на диагностируемые участки генома человека и контрольные локусы.
Результаты. Была разработана технология получения ДНК-зондов для FISH-диагностики и панель ДНК-зондов из компонентов отечественного производства.

Цель: оценить роль биохимических и биофизических параметров комбинированного пренатального скрининга первого триместра в развитии клинических форм недостаточного роста плода.Материалы и методы. Группа I (основная) - 73 пациентки, чьи беременности были осложнены развитием недостаточного роста плода. Основная группа была разделена на две подгруппы: Ia - 30 пациенток, чьи беременности были осложнены развитием задержки роста плода (ЗРП), Ib - 43 пациентки, чьи беременности были осложнены развитием маловесного для гестационного возраста плода (МГВ). Группа II (контрольная) - 118 пациенток, чьи беременности закончились рождением живого доношенного ребенка с нормальными росто-весовыми показателями. Всем пациенткам проведен комбинированный пренатальный скрининг первого триместра с расчетом значений биохимических (ассоциированный с беременностью плазменный белок А - PAPP-A, свободная β-субъединица хорионического гонадотропина человека - β-hCG) и биофизических (среднее значение артериального давления - САД, пульсационный индекс в маточных артериях - PI MA) параметров, значения которых в дальнейшем были подвергнуты анализу.Результаты. Уровень PAPP-A был статистически значимо ниже в группе ЗРП (0,793 МоМ) по сравнению с контрольной группой (1,048 МоМ), р = 0,005. Содержание РАРР-А в крови менее 0,793 МоМ увеличивает риск развития задержки роста плода в 3,244 раза (отношение шансов (OR) 3,244; 95%-й доверительный интервал (95% ДИ) 1,394-7,554, р = 0,005). Выявлено повышение пульсационного индекса при допплерометрии маточных артерий у пациенток с ЗРП по сравнению с группой МГВ (OR = 2,254; 95% ДИ 0,990-5,129, р = 0,017). Статистически значимые различия изученных параметров комбинированного пренатального скрининга первого триместра с развитием МГВ не были выявлены. Заключение. Выявлены различия по биохимическим и биофизическим параметрам комбинированного пренатального скрининга для клинических форм недостаточного роста плода. Необходим дальнейший поиск новых прогностических маркеров недостаточного роста плода, что приведет к снижению перинатальных потерь. Требуется дополнительное проведение исследований для увеличения объема выборки российской популяции с целью уточнения роли составляющих компонентов пренатального скрининга.

На материале частного случая из области классификации тюркских языков Южной Сибири рассмат-ривается возможность сопряжения данных лингвистического и популяционно-генетического исследова-ния. Анализ результатов действия однотипных правил в нескольких говорах, относящихся к трем тюрк-ским генеалогическим языковым группам, позволяет предположить, что действие этих правил лишь в ча-сти каждой из этих групп связано с саяно-самодийским субстратом, скорее всего, с фактом языкового сдвига, переходом саянских самодийцев на несколько тюркских языков. Подобная гипотеза высказывалась в свое время А.П. Дульзоном, но не была подтверждена сравнительно-историческим анализом. Для се-верно-алтайских идиомов более вероятным кажется не переход на эти лекты непосредственно саянских самодийцев, а вторичный языковой сдвиг шорцев, которые уже были к тому времени самодийцами, пере-шедшими на тюркский язык. Данные популяционной генетики укладываются в эту гипотезу.

Обоснование. Несмотря на редкую встречаемость гомоцистинурии, лечение пациентов с данным заболеванием остаётся актуальной проблемой современной педиатрии. Диетотерапия представляет собой основной патогенетический метод лечения больных гомоцистинурией. Использование бетаина в составе комплексной терапии позволяет понизить уровень гомоцистеина в крови, особенно у пациентов, не отвечающих на другие методы лечения.
Клинический случай. Ребёнку двенадцати лет с генетически подтверждённой пиридоксин-чувствительной формой гомоцистинурии провели замену импортного препарата, который содержал безводный бетаин, на специализированный продукт диетического лечебного питания — «Аминокислотный модуль «Бетаин» торговой марки «ОРФАНИК®». При этом ранее подобранная эффективная комплексная терапия осталась без изменений.
Заключение. Замена безводного бетаина в рамках ранее подобранной комплексной терапии и последующий приём в течение 30 дней лечебного питания «Аминокислотный модуль «Бетаин» торговой марки «ОРФАНИК®», содержащего бетаина ангидрид, показал хороший профиль безопасности. Данная замена не оказала существенного влияния на общее состояние пациентки, течение заболевания и основные показатели обмена серосодержащих аминокислот. Назначение пациентам продукта диетического лечебного питания «Аминокислотный модуль «Бетаин» торговой марки «ОРФАНИК®», содержащего безводный бетаин, или перевод больного на данный продукт требуют контроля за общим состоянием больных, а также систематического определения показателей метаболизма серосодержащих аминокислот. Данное исследование представляет первую клиническую апробацию безводного бетаина российского производства. Полученные результаты свидетельствуют о его эффективности и безопасности при лечении пациента с гомоцистинурией.

Проведен комбинированный поиск генетических причин умственной отсталости у пациентов с нарушением психомоторного развития. Сравнительна геномная гибридизация (aCGH) проведена 1427 пациентам, из них у 766 был выявлен сбалансированный кариотип. В 23 семьях, у которых не выявлено каузативных CNV, было проведено полноэкзомное секвенирование трио. В 8 семьях выявлены варианты в генах ARID1B, CDKL5, DYNC1H1, PMM2, MACF1, MID1, ZNF292, являющиеся вероятной причиной умственной отсталости.

Проведено обследование двух семей с нарушением репродуктивной функции. По результатам стандартного цитогенетического анализа (СЦА) у супругов установлен нормальный кариотип. Изучение кариотипов эмбрионов при преимплантационном генетическом тестировании выявило наличие у них частичных анеуплоидий по терминальным регионам хромосом. Выполнено молекулярно-цитогенетическое исследование с использованием специфических ДНК-проб на кандидатные субтеломерные области хромосом. У женщин выявлено наличие сбалансированных транслокаций: в первом случае между терминальными регионами хромосом 1 и 10, во втором − между хромосомами 7 и 17.

Введение. Амплификация с множественным замещением цепи (MDA) является наиболее предпочтительным методом полногеномной амплификации (ПГА) при проведении преимплантационного генетического тестирования (ПГТ) на моногенные
заболевания (ПГТ-М).
Цель: оценка возможности использования продукта ПГА на основе MDA для анализа анеуплоидий с помощью секвенирования нового поколения (NGS).
Методы. Методом NGS был проанализирован продукт ПГА двух бластоцист человека. ПГА исследуемых образцов проводилась с помощью набора REPLI-g Mini (Qiagen). Подготовка ДНК-библиотек проводилась с использованием коммерческого набора реагентов SyntEra-DNA (Синтол). Биоинформатическая обработка данных производилась с использованием программы Genomenal (Novel Software Systems).
Результаты. По результатам aCGH и NGS для бластоцист были получены молекулярные кариотипы, которые соответствовали друг другу с небольшими расхождениями.
Заключение. Продукт ПГА, полученный на основе MDA, может быть успешно проанализирован методом NGS, что позволяет использовать один ампликон как для ПГТ на анеуплоидии (ПГТ-А), так и для ПГТ-М.

Цель: описание редкого случая нарушения метаболизма галактозы у пациента. Методы: проведено обследование ребёнка с гипергалактоземией. Молекулярно-генетическое исследование выполнено методом клинического секвенирования экзома, а также методом секвенирования по Сэнгеру. Pезультаты: проведено молекулярно-генетическое тестирование пациента в возрасте 1 год 9 месяцев с повышением концентрации галактозы по результатам неонатального скрининга. Обнаружены 2 варианта нуклеотидной последовательности гена GALE в компаунд-гетерозиготном состоянии (p.Thr271Met, p.Tyr241His). Проведено медико-генетическое консультирование семьи, уточнен статус носительства у родителей. Заключение: установление точного диагноза позволит своевременно определить тактику ведения пациента.

Гипертрофическая кардиомиопатия (ГКМП) – частое наследственное заболевание с клиническим полиморфизмом. Цель исследования: анализ ассоциации полиморфизма генов саркомерных белков с изменчивостью эхокардиографических параметров у пациентов с ГКМП. Выявлены ассоциации частых гаплотипов в генах TPM1 и TNNT2 с возрастом манифестации заболевания, со степенью гипертрофии и фракцией выброса левого желудочка, что позволяет говорить о модифицирующем эффекте изученных полиморфизмов и гаплотипов в формировании фенотипа ГКМП.

Анализ частых патогенных вариантов гена GALT проводился на протяжении 4,5 лет у детей с галактоземией, подозрением на галактоземию, включая новорожденных с повышенными или пограничными значениями общей галактозы. Обследовано 36 детей (33 неродственных) и 18 родителей. Выполнен один случай пренатальной диагностики. В одном случае галактоземии I типа был выявлен гомозиготный генотип по p.Gln188Arg. Остальные случаи генотипов с двумя выявленными вариантами были комбинациями с вариантом Дуарте D2. В 30,3% случаев один аллель остался невыявленным, в 15,2% – оба. Частота аллелей составила: p.Gln188Arg – 33,9%, p.Lys285Asn – 5,4% и аллель Дуарте D2 – 41,1%.